Над просторами Оки более одиннад цати столетий стоит древнейший русский город Муром. Впервые он упоминается в «Повести временных лет» под 862 годом вместе с Новгородом, Полоцком, Ростовом, Белозерском1. Археологические данные свидетельствуют, что муромская земля была заселена еще в каменном веке, а на территории современного города в VI—VII столетиях было расположено так называемое Николо-Набережное селище угро-финского племени муромы с военным убежищем — кремлем — на Кремлевской горе. В последующем на этих землях стали селиться славяне. В X веке Муром вошел в состав Киевской Руси.
После договора, заключенного в 1006 году киевским князем Владимиром Святославичем с волжскими булгарами, Муром стал главным торговым центром на Оке.
В городе развивались гончарное, кузнечное, косторезное и другие ремесла и особенно — плотницкое дело. Непроходимые окрестные леса давали отличный строительный материал. Велось строительство деревянных храмов, жилых домов городской знати и горожан, было устроено простейшее дерево-земляное укрепление.
В связи с отсутствием документов не представляется возможным сделать точную реконструкцию Муромского кремля, но на основании поздних описаний и сопоставлений с подобными сооружениями, входившими в окскую «оборонительную линию», можно сделать вывод, что Муромский кремль по тем временам был надежно укреплен. Это подтверждается описями кремля, сделанными в XVI и XVII веках2.
Кремль просуществовал до конца XVIII столетия, когда он пришел в полную ветхость и по указанию Екатерины II был разобран, а ров со стороны проезжих Никольских и Базарных ворот с протекавшей по его дну речкой полностью засыпан. В середине XIX века перед Богородицким собором была замощена булыжником большая площадь. На месте колокольни XVII века построена новая 57-метровая колокольня с часами и тысячепудовым колоколом, басовитый голос которого был слышен за 20 верст. Каким-то напоминанием о кремле может служить сохранившаяся икона XVII века с изображением муромских святых на фоне западной стены кремля и соборной церкви.
Одним из замечательных памятников русского национального зодчества был Богородиц-кий собор, расположенный в центральной части кремля. В соответствии с большинством источников строительство собора, как и многих других муром ских храмов, связывается с пребыванием Ивана Грозного в Муроме во время его похода на Казань в 1552 году. Однако, по предположению известного историка Голубинского, первое здание собора в Муромском кремле появилось в середине XII столе тия.
Это как будто подтверждается находкой Н. А. Арт-лебена, обнаружившего во время реставрационных работ в 1873 году в стенах собора «обломки камен ных колонн и капителей, носящих следы XII века»4. Наконец, при раскопках на территории кремля в 1985 году в культурном слое XII века найден тесаный известняк, который мог быть частью собора. Не исключено, что собор был разрушен татаро-монго лами в 1239 году и лишь после победы Ивана Гроз ного над Казанью был восстановлен. Великолепные фрески, иллюстрирующие житие муромского князя Петра и княгини Февронии, вызывали восхищение. Возобновление каменного строительства в Муроме связывается в «Житии Константина, Михаила и Феодора» с обетом Ивана Грозного построить ка менную церковь Благовещения вместо деревянной в случае победы над Казанью. В 1553 году для этой цели в Муром была прислана артель каменщиков. Возможно, наряду с Благовещенским собором, эта артель строила Козьмодемьянскую церковь и Спа-со-Преображенский собор Спасского монастыря. В эти же годы были построены Николо-Зарядская и Николо-Можайская церкви, перестроенные в XVII столетии.
Среди сохранившихся памятников архитектуры XVI века особое место занимает старая Козьмодемьянская церковь', построенная между 1556 и 1565 годами. Она отличается монументальностью, четкостью пропорций, простотой архитектурных форм, а также некоторыми деталями, не встречающимися в сооружениях этого времени.
По преданию, она сооружена на том месте, где с 10 по 20 июля 1552 года находился шатер Ивана Грозного во время казанского похода и откуда он наблюдал за переправой русских войск через Оку. По всей видимости, строительство велось псковской строительной артелью во главе с известным зодчим Посником Яковлевым.
Участие Посника Яковлева в строительстве Козьмодемьянской церкви подтверждается примененной здесь расчлененной тромпой. Подобную систему можно наблюдать при переходе от четверика к восьмерику в других построенных им сооружениях — храме Василия Блаженного в Москве и Благовещенском соборе в Казани. Несмотря на относительно небольшие размеры и расположение на нижней террасе окского берега, Козьмодемьянская церковь оказала существенное влияние на силуэт города со стороны реки. Почти квадратный в плане четверик, фасады которого расчленены плоскими пилястрами на три части, завершен карнизом из двух полочек и выпущенного под углом одного ряда большемерного кирпича. Над пилястрами карниз раскрепован. В основании пилястры опираются на базы классического профиля, который продолжается по всему периметру цоколя.
С трех сторон четверика в центральных простенках имеются дверные проемы, расположенные в глубине порталов, образованных тремя уступающими в глубину арками. Наружная часть порталов завершена архивольтами килевидной формы. При этом южный проем несколько шире западного и северного,— вероятно, это был главный вход в храм. Внутреннее пространство освещалось тремя окнами, одно из которых, расположенное с южной стороны, растесано. По-видимому, внутреннее пространство освещалось также через окна барабана, находившегося в вершине шатра. Снаружи восьмерик декорирован шестнадцатью переплетенными кокошниками килевидной формы, размеры которых в основании соответствуют расстоянию между средними пилястрами. Верхняя часть восьмерика завершалась спаренными нишами, над которыми возвышался звездчатый в плане шатер, увенчанный барабаном и главкой.
Весной 1868 года шатер обвалился. Уже более 100 лет здание находится в полуразрушенном состоянии. Однако сохранившаяся часть, рисунок и описание, сделанные в 1863 году Зворыкиным и Груздевым, исследовательские работы Н. Н. Воронина позволяют восстановить его в первозданном виде.
Среди дошедших до нашего времени памятников архитектуры XVI века заслуживает внимания Спасо-Преображенский собор Спасского монастыря'. Несмотря на то, что архитектура собора в значительной мере пострадала после сделанной в 1839 году пристройки с западной стороны, замены шлемовидных куполов на луковичные, увеличения оконных проемов, в своей основе собор сохранил первоначальные формы. Подобно Богородицкому, Спасо-Преображенский собор — четырехстолпный. Фасады почти кубического объема расчленены плоскими пилястрами на три части, соответствующие организации внутреннего пространства. Полуциркульные закомары опираются на широкую ленту карниза из нескольких рядов кирпича, поставленного на ребро. Собор завершается пятигла-вием, барабаны которого опираются на килевидные кокошники. В барабанах прорезаны узкие окна, освещающие внутреннее пространство храма. Спасский монастырь, в композиционном центре которого расположен Спасо-Преображенский собор, является одним из древнейших сооружений на муромской земле. О монастыре впервые упоминает летопись под 1096 годом, когда во время его осады сын Святослава Черниговского Олег убил сына Владимира Мономаха князя Изяслава, похороненного в монастыре.
Монастырь многие столетия был одним из важнейших оборонительных плацдармов города. По преданию, он возник на месте укрепленного двора первого муромского князя Глеба, построившего деревянную церковь Всемилостивого Спаса. Его первоначальное наименование — «Спасский, что на бору». Согласно описи Бартенева, «Благовеще- ния Божьей матери церковь, каменная, построена царем Иваном IV в 1553 году и после разорения от поляков обновлена игуменом». Вследствие этого «обновления» собор считался до последнего времени памятником XVII века, поскольку получил характерные для этого времени черты: изменилась форма глав, с южной стороны было пристроено трехшатровое крыльцо, с западной стороны построена колокольня. Обогащен южный фасад за счет добавления резных каменных украшений, подобных деталям муромского Троицкого собора XVII века.
И все же архитектура Благовещенского собора сохраняет некоторые особенности XVI столетия. Единственным декоративным элементом, оживляющим строгие монументальные плоскости остальных фасадов, является резной белокаменный портал, расположенный с западной стороны. Широкие лопатки разделяют здание на три части, причем средняя часть несколько меньше крайних. На лопатки опирается широкая полоса карниза с сухариками, зубчиками, ширинками. Четверик завершается закомарами. Над ними проходит ряд кокошников, над которыми возвышаются пять глав, украшенных висячими полуколонками с арочками. Центральный барабан по сравнению с остальными имеет большие размеры и широкий орнаментированный карниз. Через окна барабана освещается подкупольное пространство. Покрытие глав, скорее всего, было шлемовидным, но при восстановлении собора в XVII столетии их форма была заменена на луковичную. Сегодня трудно представить этот памятник с другим покрытием, потому что зодчим найден органичный переход от барабана к луковичной главе.
В композиции южного фасада чувствуется свободное владение богатым арсеналом средств и приемов декорировки. Очевидно, все окна были щелевид-ными; окна первого яруса получили современную форму уже в XVIII веке. Центральное окно первого яруса обрамлено сложным белокаменным наличником. Нижняя часть наличника опирается на изящные консоли.
Над карнизом расположен фронтон в виде «короны», украшенный двумя розетками и двуглавым орлом над ними. Щелевидные окна второго яруса обрамлены наличниками в виде пилястр. Фронтон среднего окна перерезает карниз здания.
В композиции Благовещенского собора большое значение имеет крыльцо, являющееся главным входом. Несмотря на то, что крыльцо было пристроено к собору в XVII веке, оно находится в органической связи как с основным зданием, так и с колокольней. Даже по сравнению с насыщенным декором южного фасада оно выделяется своей живописностью и скульптурностью. Отличительной особенностью крыльца является его трехшатровое завершение. Центральный шатер значительно крупнее боковых; его 16 граней подчеркнуты гуртами, переходящими в балясины. Шатер завершается четырьмя кокошниками и белокаменной резной вазой со сложным орнаментом. Поверх вазы укреплена стилизованная металлическая корона с флажком. В 1797 году в Благовещенском соборе был установлен деревянный позолоченный иконостас, выполненный в барочных формах. 10—15 лет после победы над Казанью стали для Мурома подлинно золотым веком, оказавшим существенное влияние на архитектуру города позднейших времен.
Однако в результате моровой язвы в 1570 году и начавшегося после нее голода город надолго захирел. Население, гонимое голодом, пожарами, своевольством городских властей, которое особенно усилилось после учреждения Иваном Грозным опричнины, рассеялось по окрестным деревням и селам.
Как сообщает опись Шешилова 1574 года, на посаде осталось всего 149 жителей, проживающих в 111 домах.
Польско-литовская интервенция на несколько десятилетий затормозила развитие Русского государства. Многие города и села пришли в запустение. Разгромлены и разграблены монастыри и храмы. Значительно пострадал и Муром в 1616 году. Наряду с разрушениями, произведенными в Благовещенском монастыре, были разрушены и сожжены церкви Симеона Столпника и Никиты Мученика.
Только к 30-м годам XVII столетия город смог преодолеть разруху. Возобновились ремесла.
Особое развитие получили кожевенное производство, металлообработка, производство оружия. Не случайно уроженец Мурома, «самопальных и бронных дел мастер» Никита Давыдов получил признание в столице. Вершиной его искусства являются находящиеся в Оружейной палате парадный шлем царя Федора Иоанновича (1621) и «зерцала» царя Алексея Михайловича. В муромском музее хранится коллекция серебряных изделий, созданных муромскими мастерами в этот период. В связи с укреплением экономики и политического положения Русского государства, а также с развитием торговли и ремесла в середине XVII века создались предпосылки к накоплению богатств в руках купечества, у которого появилась возможность вкладывать средства в строительство храмов, выражая свои художественные вкусы. В русской архитектуре середины XVII века возобладал декоративный стиль. Вместо строгих, монументальных зданий появляются здания с множеством резных деталей, с вставками из изразцов, с вычурными крыльцами и порталами, с разнообразными декоративными композициями фасадов, с насыщенными до предела росписями интерьеров. Характерно, что строительство в провинциальных городах не отставало от строительства в Москве. Начало строительства в Муроме было положено возведением Троицкой церкви на месте одноименной деревянной. Закладная доска на стене паперти указывает точную дату строительства и имя заказчика: Тарасий Борисов, по прозвищу «Богдан Цветной», прихожанин Троицкой церкви, богатый купец, причисленный царем Михаилом Федоровичем к московской «сотне». Окрестности Троицкой церкви — «старое вышнее городище» — одно из самых замечательных мест в топографии города. Еще в 1351 году, «обнови град свой, отчину свою Муром», князь Юрий Ярославич поставил здесь свой двор и деревянную церковь Бориса и Глеба, замененную в дальнейшем Троицкой с приделом Бориса и Глеба. По всем признакам, заказчик намеревался построить церковь не хуже московских и ярославских, поставленных купцами той же московской «сотни», к которой принадлежал и он. За образец он, видимо, взял построенную несколькими годами ранее Троицкую церковь в Никитниках в Москве. В архитектурной композиции обеих церквей много общего: в основании — квадраты со стороной в пять сажен, фасады имеют сходную трехчастную разбивку, близки по рисунку карнизы, кокошники, луковичные главы. В то же время имеется целый ряд особенностей. Сооружение Троицкой церкви положило начало строительству многих храмов в отличном от других городов стиле.
По богатству архитектурных форм церковь Троицы не идет ни в какое сравнение с муромскими храмами XVI века. Фасады, особенно южный, насыщены деталями. К тягам, огибающим окна, с обеих сторон добавлены висячие полуколонки, соединенные арочками, над которыми вставлены цветные изразцы. Ниже тяги карниза проведен кирпичный пояс. Получил значительное развитие архитрав, украшенный изразцами зеленоватых и коричневатых оттенков с изображением диковинных птиц, всадников, геометрическим и растительным орнаментом. По периметру кокошников вкомпонованы разноцветные изразцовые шары. Собор завершается пятиглавием на тонких барабанах, покоящихся на подставках из восьми небольших кокошников. Центральный барабан несколько больших размеров имеет восемь граней; он украшен висячими полуколонками, соединенными арочками. В каждом барабане имеется по четыре щелевых окна, освещающих внутреннее пространство храма. Угловые «луковицы» покоятся на куполах шлемо-видной формы, а центральная — на усеченной восьмигранной пирамиде.
Значительный интерес представляет трехапсидная алтарная часть, основанием которой является белокаменный цоколь. Ее стены декорированы полуколонками, соединенными перекинутыми между ними арочками. Расположенные в прямоугольных нишах окна обрамлены тонким жгутом наличника. Интерьеры Троицкого собора в XVIII веке претерпели значительные изменения. По окончании строительства Тарасий Борисов получил разрешение патриарха на основание Троицкого женского монастыря. Так приходская Троицкая церковь стала монастырским собором. Продолжая свою деятельность, Тарасий
Борисов через пять лет строит в Троицком монастыре надвратную церковь, освященную в честь Казанской Божьей матери, располагая ее с южной стороны монастыря, обращенной на городскую площадь. Стоявшие на этом месте бобыльские дворы были перенесены на посад. Хотя Казанская церковь почти в два раза меньше Троицкой, благодаря расположению над Святыми вратами, выполнявшими функцию парадного входа в монастырь, а также необычной для этого времени шатровой композиции по впечатлению она не уступает Троицкой, а по декоративному убранству, пожалуй, даже превосходит ее. Умело найденные пропорции вызывают ощущение, будто все здание вытесано из единого монолита. Кубический объем установлен на высокое основание Святых ворот, состоящих из двух арок разных размеров. Основания арок опираются на прямоугольные столбы с глубокими нишами и белокаменными накладными деталями.
Спаренными трехчетвертными колонками южный фасад четверика разделен на две почти равные части, соответствующие внутренней планировке. Окна обрамлены полуколонками из лекального кирпича, опирающимися на консоли и соединенными между собой слегка вспарушенными арочками. Над проемами расположены декоративные вставки-клейма, в которых указаны дата строительства и имя заказчика.
В довольно широкий и плоский карниз вставлен сплошной ряд изразцов, продолжающийся вокруг всего четверика. Завершающие четверик кокошники еще раз подтверждают высокий художественный вкус зодчего.
Над кокошниками возвышаются восьмерик, в гранях которого сделаны глубокие ниши с изразцовыми вставками, и стройный восьмигранный шатер, увенчанный небольшой луковичной главкой. В основании каждой грани шатра сделаны слуховые окна с треугольными фронтончиками. Не исключено, что на форму и пропорции шатра Казанской церкви оказала влияние шатровая Козьмодемьянская церковь XVI века.
Вход в церковь осуществлялся через паперть, на которую ведет широкая белокаменная лестница. Паперть и лестница освещались через проемы с изящными двухлопастными арками, украшенными резными белокаменными гирьками. Этот декоративный прием, примененный в галерее Казанской церкви, в дальнейшем был повторен во многих памятниках города.
Нижняя часть подклета лишена каких-либо архитектурных деталей. Единственное окно обведено тягой из лекального кирпича.
Впоследствии, ввиду «очистительных» преобразований патриарха Никона, было запрещено строительство шатровых храмов. Шатровые покрытия стали применяться только при сооружении колоколен.
В 1652 году «иждивением» Тарасия Бо- рисова строится колокольня. Поставленная в одну линию с надвратной церковью, она завершила ансамбль Троицкого монастыря со стороны площади: сложный архитектурно-скульптурный силуэт двух шатров стал прекрасной оправой для Троицкого собора.
По своему архитектурному решению колокольня Троицкого монастыря близка московским колокольням церквей Николы на Пыжах и Троицы в Никитниках. Все эти колокольни отличаются изобилием деталей, живописным силуэтом, прекрасной акустикой. В то же время в муромской колокольне чувствуется стремление превзойти столичные образцы.
Неизвестный зодчий придавал большое значение композиции колокольни. По своим пропорциям,строю она стала доминантой всей городской застройки. Декоративное оформление каждого из трех ярусов четверика отличается и нарастает снизу вверх; выше устроен восьмерик с просторными ажурными арочными проемами звона. Шатер колокольни по своим мотивам перекликается с шатром Казанской церкви. Если не считать первого яруса, стены которого, видимо, были построены одновременно с надврат-ной церковью, на фасадах колокольни нет «чистых» плоскостей.
Трехчетвертные полуколонки в виде балясин, резные пилястры, сложные обрамления окон, широкие ленты карнизов с квадратными ширинками и замысловатыми по форме углублениями, консоли, сухарики — все детали выполнены с большим вкусом и мастерством из лекального кирпича и тесаного известняка.
Оконные обрамления южного и северного фасадов настолько оригинальны и разнообразны по своему рисунку, что вызывают чувство восхищения и удивления мастерством зодчего. Единственное в своем роде — окно третьего яруса с южной стороны: его рисунок и детали напоминают окно теремного дворца Московского Кремля. Сложный наличник из балясин и розеток сделан из резного камня. В глубокой нише полуциркульного, слегка вспарушенного фронтона размещена класси- ческая полурозетка с девятью глубоко прорезанными углублениями. Не менее необычно окно второго яруса с северной стороны — высокий кокошник с остроугольным завершением, прорезающий карниз между вторым и третьим ярусом.
Во второй половине XVII века в Муроме построено еще несколько интересных по своей архитектуре храмов, часть которых не дошла до наших дней.
Среди них —уже упоминавшиеся Николо-Заряд-ская церковь в торговой части города —Зарядье и Николо-Можайская церковь на Никольской улице, соединяющей кремль со Спасским монастырем; Георгиевская церковь в Кожевенной слободе и другие. Возможно, в XVI—XVII столетиях муромские храмы не имели побелки по красному кирпичу. В таком случае их фасады выглядели гораздо более «узорочными» благодаря белокаменным деталям, разноцветным изразцам, окрашенным в 3—4 цвета оконным обрамлениям.
Между городом и селом Карачаровом еще в 1930-е годы стояла деревянная церковь Ильи Пророка XVII века. Согласно легенде, конь Ильи Муромца, сделав первый скок от избы Ильи в Карачарове, здесь приземлился и оставил след в виде источника. Возле источника вначале была поставлена часовня (Илья Муромец был канонизирован православной церковью еще в XVI веке), а позднее сооружена церковь во имя Ильи Пророка. Интересно, что расстояние в один «скок» вошло в научную литературу о древнерусских мерах.
По своей архитектуре церковь Ильи Пророка была близка к перевезенной на территорию Троицкого монастыря из села Красное церкви Сергия Радонежского, которая, хотя и датируется XVIII веком, по стилю, безусловно, относится к XVII веку. Тем более что, в свою очередь, она была перевезена в село Красное в 1715 году из села Пьяно. Сколько времени она простояла в этом селе — неизвестно.
На высоком берегу Оки в окрестностях Кожевенной слободы в 1655—1658 годах на средства купца Черкасова построен замечательный архитектурный ансамбль: Георгиевская, Воскресенская и Введенская церкви Воскресенского женского монастыря".
При общем сходстве с Благовещенским и Троицким соборами архитектура Воскресенской церкви имеет свои особенности. Она более проста и лаконична, детали не отличаются изяществом. Возможно, такое впечатление возникает оттого, что в конце XIX века фасады церкви были оштукатурены цементным раствором, и это в какой-то мере изменило не только детали, но и повлияло на вид сооружения в целом. Воскресенская церковь органически вписалась в городской ансамбль, как бы завершая его панораму со стороны реки. В основании здания кубической формы с трехчастной апсидой, обращенной к реке, заложен белокаменный цоколь классического профиля. Фасады разбиты на три почти равные части раскрепованными вверху лопатками, несущими довольно широкий карниз с фризом из квадратных ширинок с углублениями.
Карниз завершается нарядным чередованием в двух уровнях больших и малых кокошников глубокого рельефа, обрамленных по углам лопатками. В отличие от Благовещенского и Троицкого соборов, Воскресенская церковь перекрыта четырехскатной, слегка вспарушенной кровлей. Над ней возвышаются 5 луковичных глав на относительно высоких цилиндрических барабанах. Центральный барабан имеет восемь окон, а угловые —по четыре, что вместе с двухъярусным освещением южного и северного фасадов насыщает внутреннее пространство светом и воздухом. Под слоем побелки сохранились росписи конца XIX —начала XX столетия. Не исключено, что интерьер был первоначально расписан сразу после постройки в XVII веке.
С западной стороны к четверику примыкает трапезная, соединенная с ним широким арочным проемом.
Южный фасад трапезной расчленен на три части лопатками, между которыми сделано три окна с наличниками, близко повторяющими рисунок наличников окон во втором ярусе основного объема и в апсиде.
С западной и северной сторон к церкви примыкает открытая галерея-гульбище. Ее арки опираются на квадратные в плане, приземистые столбы с капительными завершениями. В торцевой проем галереи с восточной стороны вкомпонована вставка из двух арочек, через которую видны окские просторы с заливными лугами и синей далью заречных лесов. С обеих сторон галереи сделаны характерные для многих муромских церквей шатровые крыльца с четырехскатными кровлями.
Среди муромских памятников второй половины XVII века заметно выделяется Введенская церковь Воскресенского монастыря, расположенная с северной стороны Воскресенской церкви. Глава церкви покоится на пересечении двускатных кровель. Фронтоны украшены тянутым широким профилем.
Архитектура Введенской церкви до предела проста. В ее основе — принцип деревянных клет-ских церквей: вытянутый с востока на запад прямоугольник, в который вписана и апсида. Вместо паперти сделаны теплые сени, характерные для хором. Оконные проемы лишены каких-либо украшений.
Плоскость стены завершается карнизом с классическим профилем. Нижняя часть стены опирается на цоколь.
С западной стороны к Введенской церкви примыкает колокольня, в первый ярус которой вписаны ворота и калитка, перекрытые арочными сводами. Архитектурные детали главного входа имеют некоторое сходство с деталями надвратной церкви Стефания Благовещенского монастыря. По сравнению с колокольнями Благове- щенского и особенно Троицкого монастырей колокольня Воскресенского монастыря менее изящна, ее детали более просты и, быть может, провинциальны. Однако, находясь на бровке высокого берега Оки, в сочетании с располагавшейся вблизи (несуществующей сегодня) Георгиевской церковью колокольня была композиционной осью целого ансамбля.
Из сохранившихся памятников архитектуры XVII века нельзя не упомянуть Покровскую церковь Спасского монастыря. Расположенная с северной стороны Спасо-Преображенского собора, Покровская церковь была построена в 1691 году на средства Чертковых.
Композиция церкви не совсем обычна и не имеет сходства ни с одним из муромских памятников этого времени. В плане церковь несимметрична: восьмигранный столб трапезной смещен от центральной оси в северном направлении, что сказалось и на облике западного фасада. Собственно храм Покрова расположен на втором этаже, под которым были размещены хлебня, поварня и кладо- вые.
Вблизи западного фасада церкви в середине XVIII века была построена колокольня. Строительство колокольни практически завершило формирование одного из древнейших муромских монастырей. Сооружение стен, башен и надвратной церкви в начале XIX столетия не оказало существенного влияния на архитектуру ансамбля. Как правило, жилые дома строились из дерева, которое в изобилии доставляли непроходимые муромские леса. До наших дней не сохранилось ни одного дома как по причине недолговечности дерева, так и в связи с многочисленными пожарами, периодически истреблявшими многие городские сооружения. Особенно большие пожары 1792 и 1805 годов уничтожили почти все деревянные строения города.
По описям XVII века (подтверждаемым археологическими раскопками последних лет), в кремле находилось значительное число (83) деревянных построек — домов знати.
Единственным из сохранившихся граж- данских зданий XVII века является настоятельский корпус Спасского монастыря. Настоятельский корпус построен в 1687 году в исключительно скромных архитектурных формах. Прямоугольное двухэтажное здание вытянуто с севера на юг. Оконные проемы обрамлены простыми тягами в виде валиков. Настолько же просты и треугольные фронтон-чики над окнами.
Расцвет архитектуры в Муроме в XVII столетии продолжался всего около полувека. К концу столетия из-за моровой язвы, произвола бояр и воевод город пришел в упадок.
В связи с Крестьянской войной под руководством Степана Разина сократилась торговля. В упадок пришли ремесла. Все это привело к разорению торговцев и ремесленников и фактическому прекращению строительства.
В первой трети XVIII столетия в Муроме были сооружены три замечательных здания, оказавших в дальнейшем большое влияние на формирование планировочной структуры города при разработке генерального плана.
Вблизи Тайницких ворот кремля, на месте деревянной церкви Ильи Пророка XVI века, в 1700—1717 годах построена Николо-Набережная церковь".
Подобно Козьмодемьянской, Николо-Набережная церковь расположена на террасе окского берега, на Мережной слободе, в которой проживали рыболовы, поставлявшие рыбу к царскому двору.
Несмотря на очевидную связь с традициями второй половины XVII века, в архитектуре этого памятника появляется много новых деталей, характерных для эпохи «петровского барокко». Углы вытянутого по вертикали четверика закреплены пучками трехчетвертных колонок, объединенных общей капителью. Размещенные на южном фасаде в два яруса окна обрамлены богатыми, тонко прорисованными наличниками, выполненными из известняка в виде трехчетвертных колонок, которые опираются на резные консоли, соединенные между собой подоконниками.
Над карнизами, опирающимися на эти колонки, размещены «разорванные» фронтоны вогнутых очертаний.
Вместо закомар над карнизом Николо-Набережной церкви продолжается плоскость стены, расчлененная тремя декоративными арками. В нише средней арки с восточной стороны видны остатки росписи в зеленовато-коричневых тонах — изображение Николая Чудотворца, во имя которого освящена церковь.
Над четырехскатной кровлей возвышаются пять глав с глухими цилиндрическими барабанами, установленными на подставках, состоящих из полуциркульных кокошников.
Близкая к шлемовидной форма куполов отличается от луковичных куполов XVII века.
Трехчастная апсида, обращенная в сторону реки, имеет оконные проемы, обрамленные наличниками, подобными наличникам на южном фасаде церкви.
С западной стороны к четверику пристроена трапезная, которая строилась в несколько этапов: в 1803 году был сделан небольшой пристрой с западной стороны, затем в 1847 году трапезная значительно расширена. В таком виде она сохранилась до наших дней. Одновременно с церковью было завершено строительство колокольни, детали которой характерны для архитектуры первой четверти XVIII века: над осями полуциркульных арок восьмерика сделаны круглые окна-люкарны, заменяющие слухи шатровых колоколен.
В конце XVIII столетия в Николо-Набережной церкви был установлен резной позолоченный иконостас, в котором наряду с традиционными иконами были вкомпонованы изображения двенадцати Сивилл, написанные местным художником А. И. Казанцевым.
Творчество А. И. Казанцева пока не изучено, хотя до нас дошло несколько икон, принадлежащих его кисти. Возможно, часть из них выполнена им совместно с сыном. Во всяком случае, такие иконы, как «Вседержитель», «Страшный суд», «Константин, Михаил и Феодор», несмотря на некоторое сходство с почерком изографов Оружейной палаты, отличаются самобытностью и своеобразием.
Наиболее сложной композицией является «Страшный суд», написанный Казанцевым для Благовещенского собора. На примере одного из догматов православной церкви художник проводит параллель с конкретной исторической обстановкой конца XVII столетия: грешники изображены в характерных для XVII века одеждах, мучения в аду отображают распространенные в те времена пытки. Сивиллы написаны в реалистической манере. Их лица —вполне «земные», спокойные и строгие. Тщательно, со вкусом выполненные облачения Сивилл подчеркивают их изящество.
Непосредственностью и жизненной убедительностью отличается икона Казанцева «Богоматерь Звезда Лучезарная» («Пресветлая»). Как и Сивиллы, Богородица изображена в современных для той эпохи одеждах. Лицо, обращенное к младенцу, озарено материнской радостью и гордостью. Не случайно эта икона оказалась среди шедевров древнерусской живописи на выставке в Академии художеств, посвященной 1000-летию христианства на Руси.
В 1716 году вместо деревянной церкви XVII века «монастырским иждивением» с южной стороны Благовещенского монастыря была построена каменная надвратная церковь Стефания". Небольшое, очень скромное по архитектурным формам здание завершило композицию монастыря.
В 1836—1839 годах с западной стороны к ней была сделана двухэтажная пристройка, одновременно растесаны оконные проемы. Это существенно изменило первоначальный вид церкви. Судя по сохранившимся фрагментам первого этажа — колонкам и балясинам в виде пилястр, опирающимся на постаменты с глубокими нишами, профилированными карнизом и цоколем,— церковь была выполнена в стиле, характерном для своего времени. Многие детали фасада: карниз, кокошники, висячие колонки глухого барабана, покоящегося на четырехскатной кровле, очень близки к деталям Благовещенского собора.
В 1729 году сооружена церковь Вознесения, во многом напоминающая по облику Николо-Набережную церковь. Вместе с тем пропорции и детали Вознесенской церкви более изящны. По углам вертикально поставленного параллелепипеда вкомпонованы пучки из трех колонн, причем угловые колонны — несколько большего диаметра. Наверху колонны перехвачены общими капителями, на которых покоится широкая лента карниза с фризом, состоящим из кирпичных зубчиков. На четырехскатной кровле установлены пять луковичных главок на тонких барабанах, поставленных на небольшие кокошнички полуциркульной формы. При этом угловые главки отодвинуты к самым краям кровли. Окна южного фасада были обрамлены богатыми резными наличниками в виде трехчетвертных колонок, опирающихся на резные консоли. Над колонками возвышался карниз с «разорванным» фронтоном.
Представляли интерес перспективные арочные входы, расположенные с южной и западной сторон. К трапезной примыкала шатровая колокольня, по углам четверика которой располагались пилястры. Восьмерик по своим деталям очень близок к восьмерику Николо-Набережной церкви. Судьба не пощадила этот замечательный памятник первой трети XVIII столетия. Его архитектура искажена пристройками с северной стороны, сделанными в XIX столетии, уничтожением глав окон в 1930-е годы.
Во второй половине XVIII века назрела необходимость переустройства русских городов, улицы которых, как правило, застраивались стихийно по направлению дорог.
После екатерининского указа 1763 года «О сдела-нии всем городам, их строению и улицам специальных планов по каждой губернии особо» были развернуты масштабные работы по перепланировке городов.
В 1769 году землемером капитан-лейтенантом флота Василием Пылаевым была сделана геодезическая съемка территории Мурома и слобод с описанием строений.
По данным Пылаева, город занимал территорию в 302 десятины 702 кв. сажени, в том числе кремль — 4 десятины 229 кв. сажен, посады — 288 десятин 265 кв. сажен. В городе имелось 552 дома, 7 солодовен, 16 кожевенных, 1 клеевой, 7 кирпичных заводов и 3 полотняные фабрики, 34 церкви— 18 каменных и 16 деревянных. Население составляло 2750 жителей.
В одном из примечаний к плану указано, что «водами город изобилен и вода здорова... в реке Оке ловится рыба крупная и мелкая: налимы, осетры, стерляди, сомы, щуки, лещи, язи, шериха, плотва, окуни, ерши и караси... Та река против города местами в летнее жаркое время глубиною бывает в три аршина, а шириною в сто тридцать сажен».
Из запросных известий Муромской воеводской канцелярии, присланных в Академию наук, известно, что на кожевенных заводах в Муроме вырабатывалась красная юфть, которая вывозилась в Санкт-Петербург и другие города. Были развиты кузнечное, сапожное, крашенинное, сыромятное и рукавичное ремесла, кирпичное производство, изготовление восковых и сальных свечей. Большое развитие получила оптовая хлебная торговля, продажа леса, холстов, мануфактурных изделий. Прославился город хлебопечением: «Многие же пекут из пшеничной муки калачи на продажу в другие города и места». Это дало основание при утверждении герба Мурома в нижней его части разместить три калача на голубом фоне, символизирующем многоводную Оку.
Для развития экономики города большое значение имела ежегодная муромская ярмарка, приуроченная к празднику муромских святых Петра и Февро-нии (25 июня по старому стилю). Автором генерального плана города стал известный зодчий комиссии по строениям, возглавляемой И. И. Бецким, Иван Лем, автор планов многих русских городов, «образцовых» проектов, теоретических трудов по архитектуре.
При разработке этого плана сложившаяся радиально-кольцевая система не получила дальнейшего развития. Была принята регулярная сетка улиц с прямоугольными одного размера кварталами — 60 х 120 сажен. Большинство улиц было сориентировано на доминанты церквей, установлена стандартная ширина, равная 10 саженям, за исключением главных — Касимовской и Московской, ширина которых была принята в 12 сажен. Одинаковые размеры кварталов и улиц предопределили развитие города почти на целое столетие. Кварталы, рассчитанные на застройку одно- и двухэтажными домами, давали возможность разводить сады, содержать скот.
По принципу замкнутой перспективы застраивались улицы Московская, ориентированная на церковь Рождества, Касимовская — на Вознесенскую церковь, а также Успенская, Ивановская, Козьмодемьянская и другие улицы.
В центральной части предусматривалось размещение площадей, в том числе на пересечении Московской и Касимовской улиц — административной площади со зданием земской управы и целой группы площадей для торговли хлебом, сеном, дровами и другими товарами.
В пояснениях, приложенных к плану, определены размещение и типы «образцовых» проектов, санитарные и противопожарные нормы: «...Деревянные дома... одно от другого не ближе пяти сажен... —и далее — кожевенные и прочие заводы и скотские бойни по течению реки ниже города и в таких местах, дабы от них в городе не происходило нечистоты и дурного воздуха... кузницы при въездах в город у больших дорог и... чтобы не угрожали опасностью пожара».
Этот план был утвержден Екатериной II в декабре 1788 года.
Пожары 1792 и 1805 годов, уничтожившие большинство деревянных жилых домов и церквей, повредившие стены и башни кремля, часть каменных строений, ускорили реализацию генерального плана.
По образцовым проектам застраиваются первый и второй кварталы по улице Московской. Дома в этих кварталах мало отличаются от домов в Твери, Ярославле и Костроме, где одновременно с Муромом велась застройка.
Характерны ритм низких, вписывающихся в квадрат арок, рустовка первого этажа. Но хотя строгое соблюдение высоты, ритма оконных проемов и въездных ворот были заданы «образцовым» проектом, почти каждый дом в соответствии со вкусами владельцев получил индивидуальные черты за счет различных по форме оконных наличников, скульптурных вставок в виде гирлянд, вазонов, лепнины.
Самыми интересными зданиями являются дома № 5, 7, 9, расположенные по южной стороне квартала. Они принадлежали разным владельцам, но это не помешало создать целостную архитектурную композицию, акцентированную тремя четырехко-лонными портиками. В интерколумниях верхней части портиков прорезаны почти квадратные оконные проемы.
В настоящее время сохранился только один из трех портиков, о двух других напоминают частично сохранившиеся полуколонны. Но несмотря на последующие перестройки и утраты, ансамбль жилых домов на Московской улице сохранил типичный облик провинциальной классической застройки.
В первых этажах многих домов располагались помещения для торговли. Над входами в магазины были устроены металлические навесы, опирающиеся на чугунные литые колонки. С большим мастерством были сделаны водосточные трубы, дымари, металлические ограждения и декоративные решетки.
Московская улица выходила на Базарную площадь, являвшуюся торговым центром города. По периметру этой площади в середине XIX века выстроены торговые ряды в стиле ампир. Протяженные фасады рядов в спокойном ритме были расчленены пилястрами по первому этажу. По осям створок ворот по второму этажу были сделаны арки, в центре которых устроены окна. Вдоль всего фасада тянулась деревянная галерея на резных колонках, перекрытая металлической кровлей.
Часть торговых рядов в несколько искаженном виде сохранилась в северо-восточной части современной площади имени 1100-летия города.
В юго-восточной части площади сохранился еще один корпус торговых рядов. Спокойный ритм вписывающихся в квадрат арок галереи, полуколонны дорического ордера подчеркивают монументальность и основательность сооружения. Глубокие подвалы со сводчатыми перекрытиями были приспособлены для хранения зерна, обеспечивая постоянные температуру и влажность, а также безопасность хранения. Выдержали испытание временем и перекрытия торговых помещений, простоявших без ремонта полтора столетия. Наряду с гражданским строительством, в начале XIX столетия в городе были проведены большие работы по восстановлению и реконструкции монастырей и церквей, пострадавших во время пожаров 1792 и 1805 годов.
Вместо сгоревших деревянных стен Благовещенского и Троицкого монастырей возводятся кирпичные с угловыми башнями. Их верхняя часть завершалась машикулами с бойницами. Не исключено, что это как-то связывалось с угрозой войны с Наполеоном, о чем косвенно говорит и поспешность их возведения (1807—1808 годы). Почти одновременно делались пристройки к Благовещенскому и Троицкому соборам, несколько позднее—к Николо-Набережной (1847), Сретенской (1829), Успенской (1829) церквам, сильно изменившие архитектуру старинных зданий.
В 1818 году в юго-восточной части города на берегу Оки строится Пятницкая церковь. В створе Ивановской улицы вблизи Троицкого монастыря вместо сгоревшей деревянной возводится церковь Иоанна Предтечи, которая в 1866— 1874 годах была также перестроена.
В 1804 году вблизи Козьмодемьянской церкви XVI века на высоком окском берегу построена Смоленская церковь вместо сгоревшей деревянной. К южному фасаду примыкает портик с ионическими, редко поставленными колоннами. Свой современный вид церковь приобрела в 1838 году после строительства трапезной и колокольни. Последняя интересна своеобразной трактовкой ордера в третьем ярусе: между арочными проемами звонницы размещены сгруппированные по три полуколонны композитного ордера, что следует считать местным приемом, отличным от классических канонов.
После падения шатра Козьмодемьянской церкви весной 1868 года сохранившиеся иконы и церковная утварь были перенесены в Смоленскую церковь, которая среди прихожан получила название Новой Козьмодемьянской. Это название ошибочно вошло в некоторые официальные источники. Более десяти лет тому назад после проведения реставрационных работ в Смоленской церкви сделан выставочный зал, в котором проводятся выставки изобразительного и прикладного искусства местных и приглашенных художников, детской художественной школы. Благодаря отличной акустике там же проводятся концерты академического хора. Экономическое развитие города в XIX веке привело к быстрому росту населения: к середине века оно почти удвоилось и стало равным населению губернского города Владимира.
В 1807 году строится здание воинского присутствия рядом с существовавшим с давних времен деревянным острогом вблизи Никольских ворот кремля. Сравнительно небольшое двухэтажное здание выдержано в строгих монументальных формах. В центральный арочный вход с массивными дверями ведет постепенно сужающаяся лестница с белокаменными ступенями. Над входом — массивный металлический навес арочной формы со сложным чеканным орнаментом. Навес опирается на кованые консоли сложного профиля, сделанные искусным мастером.
Первый этаж, рустованный крупными блоками, подчеркивает монументальность и парадность официального здания. Окна второго этажа обрамлены рельефными наличниками в виде простых тяг без излишних деталей.
Почти одновременно на центральной площади вблизи Вознесенской церкви сооружается здание земской управы. Если не считать дворца Уваровых, расположенного в селе Карачарово, оно стало самым величественным и по размерам, и по богатству архитектурных форм. Несмотря на определенные потери, его и сейчас можно отнести к лучшим архитектурным произведениям города. Основной объем почти кубической формы покоится на высоком рустованном цоколе с небольшими по размерам оконными проемами и нишами. Плоскость стены парадного этажа прорезана арочными проемами, обрамленными плоскими наличниками. Над окнами наличники переходят в сильно выступающие рельефные тяги, опирающиеся на консоли в виде лепных гирлянд растительного орнамента. Фасад завершается карнизом, выполненным с большой тщательностью из профилированного металла, а верхняя часть кровли — остекленным фонарем-ротондой, который освещал центральную часть здания с парадной лестницей.
Анфилада помещений и приемные залы создавали впечатление парадности и официальности. Настоящими произведениями искусства являются сохранившиеся до сего времени двери с резными тягами, сухариками, розетками.
После реформы 1864 года (о земском самоуправлении в России) на земскую управу, наряду с административными функциями, были возложены обязанности организации начального образования. В связи с этим в первые пореформенные годы в здании управы открылось начальное уездное училище; здесь учились академик живописи И. С. Куликов, известный ученый-геолог И. М. Губкин. На территории земской управы были построены многочисленные постройки, сохранившиеся частично до наших дней. Как и все здания управы, они могут быть легко восстановлены в первоначальном виде.
В 1813 году вблизи Николо-Зарядской церкви на Никольской улице построено здание городской управы. Простотой и скромностью оно напоминает обычный двухэтажный жилой дом, построенный по «образцовому» проекту. Правда, в отличие от обычных домов парадный вход в управу был сделан со стороны торговой площади. В таких же скромных формах были выдержаны интерьеры. В 1866 году в этом здании была открыта первая в городе общественная библиотека. Представляют несомненный интерес еще несколько сохранившихся домов, построенных по «образцовым» проектам.
Дом 21 по Красноармейской (б. Успенская) улице украшен четырехколонным портиком ионического ордера, несущим богатый карниз и фронтон с полуциркульным окном. Капители, базы колонн, профилированный цоколь, как и детали входных ворот и калиток, вытесаны из известняка. Выходящий на улицу балкон был огражден чугунной решеткой. Потерял свой первоначальный вид дом, расположенный на углу улиц Ленина и Красноармейской, приобретенный в середине XIX века городским головой Алексеем Васильевичем Ермаковым.
Не имевший наследников, все свои средства Ермаков решил вложить в благоустройство города. Самым крупным его предприятием, имевшим важное значение для санитарного состояния города, явилось строительство городского водопровода. Высококачественная вода из каптажей у подножия Кремлевской горы подавалась в водонапорную башню, сохранившуюся до наших дней. По улицам города были проложены деревянные трубы и построены в виде небольших будок водоразборные колонки. Одна из таких колонок сохранилась на Первомайской улице. На площади вблизи Ивановской улицы был построен водоразборный фонтан, из которого отпускалась вода в большие емкости. При строительстве парка им. В. И. Ленина этот фонтан был перенесен в его центральную часть и до сих пор является украшением парка.
Кроме водопровода, снабжавшего город водой более столетия, А. В. Ермаков построил детский приют, здание театра, телеграф, солдатские казармы, освободившие жителей от тяжелого бремени постоя солдат, замостил камнем центральные улицы и площади.
Сохранившийся в городском музее портрет, сделанный художником А. Г. Горавским за два года до кончины Ермакова, убеждает в незаурядном уме, решительности и смелости этого человека, посвятившего свою жизнь городу. Построенный в середине XIX века трехэтажный дом № 2 по Красногвардейской улице эффектно поставлен на высоком берегу Оки. Над рустованным цоколем возвышаются парадный и верхний этажи, расчлененные соответственно плоскими пилястрами и простыми лопатками. Средние окна выделены наличниками в виде арок. Без каких-либо существенных переделок сохранились некоторые дома, связанные с известными именами и событиями прошлого.
В доме № 1 по Коммунистической (б. Ивановская) улице провел юные годы народный артист СССР Петр Александрович Константинов — один из тех актеров, которых К. С. Станиславский называл «характерными». К началу XX столетия в Муроме сложились свои театральные традиции. В 1865 году в центре города на средства А. В. Ермакова был построен театр, в котором гастролировали знаменитые русские актеры, среди них —А. П. Ленский и П. А. Стрепе-това. О муромском театре, как вообще о городе, Стрепетова была самого высокого мнения. В дальнейшем она несколько раз выступала на муромской сцене.
После постройки реального училища театральные представления стали проходить в основном в его актовом зале; «реалисты» принимали участие в спектаклях наравне с приезжими профессионалами.
В доме № 10 по Первомайской улице родился видный советский драматург и литературовед Александр Константинович Гладков — автор пьесы «Питомцы славы», получившей в дальнейшем название «Давным-давно». Истоками этой «счастливой комедии» (по отзыву Игоря Ильинского), возможно, были воспоминания о детстве, проведенном в Муроме в доме своих предков. Одним из лучших образцов архитек- туры первой половины XIX века является дом Каратыгина (улица Тимирязева, 3), получивший имя по последнему владельцу этого дома. Центральная часть главного фасада выделена шестиколонным портиком ионического ордера, поставленным на выступающий вперед рустованный цокольный этаж, прорезанный арочными проемами. Над богатым карнизом с сухариками, имеющими форму профилированных консолей, возвышается аттик с арочным проемом, обрамленным рустованными камнями.
Средние окна боковых фасадов подчеркнуты сильно выступающими наличниками, над которыми сделаны опирающиеся на консоли небольшие плоские фронтоны. Над окнами цокольного этажа установлены замковые камни.
Интерьеры второго этажа отличались изысканным убранством: лепные карнизы и потолки гостиных и залов, настенная роспись, высококачественные столярные изделия —все это создавало впечатление одного из лучших образцов гражданской архитектуры города первой половины XIX века.
В 1875 году в этом доме было открыто реальное училище (здесь оно просуществовало до 1879 года, когда было переведено в специально построенное здание на Касимовской улице с просторными классами, кабинетами, актовым залом). В этом же доме с августа по ноябрь 1917 года размещалась штаб-квартира Муромского комитета РСДРП(б). 20 октября 1917 года в зале этого дома Советом рабочих и солдатских депутатов были избраны два делегата-большевика на II Всероссийский съезд Советов. 30 октября 1917 года здесь была провозглашена Советская власть, избран Совет рабочих и солдатских депутатов и исполнительный комитет, состоявший в основном из большевиков. На фасаде установлена мемориальная доска, посвященная этому событию. На восточной стороне Базарной пло- щади (Первомайская улица, 4), рядом с городской управой, в 1840 году было построено значительное по размерам здание, получившее свой окончательный вид, скорее всего, уже во второй половине века. Его последним владельцем был Кузьма Алексеевич Зворыкин, один из крупных хлеботорговцев. Предположение о том, что этот дом был значительно расширен и надстроен, подтвердилось во время ремонтных работ в 1960-е годы, когда внутри здания были обнаружены архитектурные детали наружной стены.
С расширением и надстройкой дома завершилось формирование торговой площади, но одновременно был закрыт вид на Николо-Зарядскую церковь со стороны реки, что в какой-то мере ухудшило композицию центра города. Центральная часть главного фасада, обращенного на площадь, выделена восемью пилястрами ионического ордера, несущими ступенчатый фронтон с арочным окном мезонина.
Середина восточного фасада, обращенного к реке, также выделена пилястрами, более простыми, чем на главном фасаде. Средние пилястры раздвинуты, а в освободившееся пространство вписано широкое тройное окно. Возможно, в этой части дома первоначально был сделан балкон, замененный впоследствии балконом с юго-восточной стороны. В юго-западной части второго этажа был устроен зал, разделенный дорическими колоннами на две половины. Несмотря на отсутствие особой парадности, анфилады помещений создают впечатление небольшого дворца и свидетельствуют о хорошем вкусе зодчего.
Судя по сохранившимся фрагментам, потолки части гостиных были расписаны на достаточно высоком профессиональном уровне. В этом доме родились и выросли несколько ученых, сделавших вклад в отечественную и мировую науку. Николай Алексеевич Зворыкин (1854—1884), магистр математических наук, ученик А. Г. Столетова, работал над созданием прибора по передаче электрических сигналов на расстояние, задолго до изобретения радио А. С. Поповым. Его брат, Константин Алексеевич, стал основоположником теории о резании металлов, усовершенствовал технологию мукомольного производства. Их племянник, Владимир Кузьмич Зворыкин,— отец телевидения, как его называют американцы,— крупнейший ученый и изобретатель в области электроники.
В этом доме в 1919 году был открыт музей местного края с отделами природы и изобразительного искусства.
Среди муромской интеллигенции мысль о создании музея появилась в конце XIX века, когда внимание общественности было привлечено к развернувшемуся в России движению по изучению и охране памятников старины.
Энтузиастом этого движения был Алексей Сергеевич Уваров (1825—1884)— один из основателей Русского археологического общества, Московского археологического общества и Исторического музея в Москве, один из организаторов археологических съездов в России. По словам известного археолога О. Н. Бадера, археологические исследования 1850—1880-х годов можно считать «уваров-ским периодом». Начиная с 1852 года, А. С. Уваров многие годы проживал в муромском родовом имении Карачарово, на землях которого им была открыта и исследована знаменитая Карачаровская стоянка древнекаменного века, что подтвердило гипотезу об обитаемости центральной части России в палеолитическую эпоху. Вблизи Мурома им же открыта неолитическая стоянка у деревни Воло-сово.
Членами-корреспондентами Археологического общества стали Ф. Д. Зворыкин, Н. Г. Добрынкин, кн. Л. С. Голицын, П. П. Кудрявцев. В 1988 году наследники П. П. Кудрявцева передали Советскому фонду культуры «Альбом археологических рисунков из коллекции каменного века», сделанный во время раскопок вблизи деревни Волосово. В начале XX века в Муроме выделяется группа, занимающаяся краеведением, археологией, этнографией. Дело своего отца продолжает В. Н. Добрынкин. Издает небольшие справочники о городе В. И. Пехов. Изучает флору и фауну муромского края И. П. Мяздриков.
В 1910 году археолог П. С. Уварова для участия в раскопках могильника V—X веков и селища VIII—X веков близ деревни Подболотня привлекает художника И. С. Куликова, который впоследствии стал членом Владимирской ученой архивной комиссии и собрал уникальную коллекцию русского национального костюма и предметов прикладного искусства.
Во второй половине XIX — начале XX столетия в городе ведется интенсивное строительство. Этому способствовало сооружение Муромской железной дороги, связавшей Муром с Москвой и Нижним Новгородом через Ковров, и Московско-Казанской железной дороги, движение по которой было открыто в 1912 году. На окраине строится здание вокзала, его угловые башни как бы напоминают о стенах и башнях Муромского кремля, о древних памятниках архитектуры. Майоликовые вставки в виде бусин, стилизованные майоликовые надписи на фасадах подчеркивают парадность и общественное значение здания. Несмотря на отсутствие подтверждающих документов, автором проекта считается академик А. В. Щусев, бывший одним из ведущих архитекторов на строительстве Московско-Казанской железной дороги.
В 1879 году на пересечении улиц Касимовской (ныне Л. Толстого) и Козьмодемьянской (ныне Мечникова) построено здание реального училища. Главный северный фасад расчленен ризалитами на три части. Над центральной частью возвышается трехступенчатый фронтон. Подобный фронтон, но несколько меньших размеров, сделан и с западной стороны. Большинство архитектурных деталей выполнено из местного известняка. Белокаменные карнизы, пояса, декоративные вставки в виде полотенец, облицованный известняком цоколь на ярко-красном фоне хорошо обожженного кирпича—все, вместе взятое, создавало праздничное настроение. Многие десятилетия здание реального училища, а впоследствии средней школы, было едва ли не самым лучшим в городе. Просторные классы, лаборатории и кабинеты с современным по тому времени оборудованием создавали условия для хорошей подготовки учащихся. Многие ученики впоследствии стали крупными учеными, инженерами, артистами, писателями. В 1975 году в здании бывшего реального училища открыт музей, посвященный 100-летию среднего образования в городе. В мае —июле 1918 года в здании училища размещался штаб Высшего военного совета республики, о чем напоминает мемориальная доска у входа. В этот же период в городе построено еще несколько зданий из кирпича: женская гимназия, духовное училище, начальное училище. Правда, при их строительстве не применялся известняк, что несколько обеднило архитектуру, но благодаря высококачественной кирпичной кладке, декоративным элементам из кирпича эти здания выделяются в городской застройке.
Представляют интерес еще несколько кирпичных зданий промышленного назначения: корпус инженерных служб завода им. Орджоникидзе, который перед самой революцией строился для размещения ткацкой фабрики, водочный завод и другие, оказав- шие влияние на облик города начала XX века. После Октябрьской революции в Муроме, сравнительно небольшом провинциальном городе с населением около 20 тысяч жителей, заметно оживилась общественная жизнь.
Вокруг И. С. Куликова складывается группа любителей изобразительного искусства, объединенных художественными мастерскими, рисовальной школой и курсами для всех желающих. Художники оформляют праздничные демонстрации, общественные здания, организовывают выставки с привлечением большого количества участников. Некоторые самодеятельные художники, получившие начальное художественное образование в студии Куликова, стали профессионалами. Среди них — живописцы А. В. Морозов, В. В. Серов, С. И. Чирков, М. К. Левин, архитекторы Г. Г. Савинов, С. А. Либ-стер и другие.
В 1950—1970-е годы в городе существовала сувенирная художественная мастерская, ведущими мастерами которой — С. А. Николаевым и Ю. В. Ерховым — были созданы оригинальные изделия из дерева. Художники мастерской отлично владели приемами абрамцево-кудринской резьбы. Диапазон их творчества не ограничивался изготовлением сувениров: декоративных блюд, ковшей, ваз, они оформляли интерьеры общественных зданий, торговых помещений, для которых изготовляли стилизованную мебель. Ими также создано несколько декоративно-монументальных произведений, в том числе «Былинный камень», установленный при въезде в город со стороны Владимира. Под изображением Ильи Муромца в бетонную глыбу вкомпо-нована надпись: «В лето 6370 (862)... перьвии насельници... (в) Муроме муром...» Рядом с камнем посажены сосны, напоминающие о популярной в начале века народной песне: «На муромской дорожке стояли три сосны...»
В западном районе города в хвойном лесу, посаженном в начале века, в 1967 году создан парк имени 50-летия Советской власти. Сюда в 1971 году на вечное хранение поставлен паровоз, входивший в годы Великой Отечественной войны в состав бронепоезда «Илья Муромец», построенного рабочими муромских предприятий. Одновременно создан мемориал с памятной доской, показывающей боевой путь бронепоезда от Мурома до Франк-фурта-на-Одере.
В том же году у проходной завода имени Дзержинского создана архитектурно-художественная композиция с бюстом Ф. Э. Дзержинского. Находившийся ранее на территории завода бюст вкомпонован в стелу в виде стилизованного факела.
Несмотря на кажущиеся схематизм и ограниченность плана 1788 года, он удовлетворял потребностям развития города в течение полутора столетий. В нем не только были учтены основные градостроительные факторы, включая опорную застройку с ценными в архитектурном и историческом отношении памятниками, но и предусмотрена наиболее рациональная ориентация кварталов, размещение предприятий на достаточных расстояниях от жилых кварталов, с учетом преобладающих ветров, ниже по течению реки. Планировочная структура с прямоугольными кварталами создала перспективу расширения города в северном, западном и южном направлениях.
Уже в XIX веке Муром перешагнул свою границу с северной стороны — Успенский ручей, где на месте солдатских огородов возникло предместье, получившее наименование «Штаб».
В связи со строительством Московско-Казанской железной дороги с западной стороны возникает небольшой поселок, превратившийся в дальнейшем в крупный жилой район.
За последние десятилетия ввиду быстрого роста населения было разработано несколько вариантов застройки, которыми предусматривалось увеличение населения города на разных этапах в 15—20 раз. И вновь в основу всех проектов закладывался план XVIII века. На территории старой части города при максимальном сохранении памятников архитектуры XVI—XIX столетий и опорной застройки предусмотрена организация системы площадей с размещением на них административных зданий, предприятий торговли и бытового обслуживания, зданий культурного назначения.
На месте старого Зарядья и Базарной площади в 1962—1968 годах построено здание Дома Советов и сформировалась городская административная площадь имени 1100-летия города. Она органически вписалась в сложившуюся застройку, благодаря удачно найденным пропорциям и масштабам зданий, установленному в центре памятнику В. И. Ленину, сделанному со вкусом озеленению.
К сожалению, как и во многих городах России, застройка города в последние десятилетия проводилась по типовым проектам, которые по сравнению с «образцовыми» проектами XVIII столетия были на низком художественном уровне. Многие годы ограничивался выбор как по этажности, так и по протяженности, что до крайности ограничивало творческие возможности архитекторов.
Вместе с тем было создано несколько архитектурных композиций, отвечающих современным эстетическим требованиям. К их числу можно отнести ансамбли жилой застройки на Московской улице, Карачаровском шоссе, улице Л. Толстого и некоторые другие. Одним из лучших примеров современной застройки является Вербовский поселок, в котором жилые и общественные здания находятся в органической связи с сохраненным в неприкосновенности лесным массивом, речками Вербовкой и Илемной.
Среди зданий, построенных в последние десятилетия, заслуживают внимания Дом культуры и школа в Вербовском поселке и драматический театр в центре города.
Запроектированное в классических формах здание театра как бы связывает собой архитектуру прошлого и настоящего. С большим вкусом и тактом выполнены интерьеры театра: малиновые оттенки кресел и занавеса в сочетании с лепными ограждениями балконов, мерцание свечей хрустальной люстры в зрительном зале оставляют впечатление теплоты и уюта. К этому следует добавить прекрасную акустику зала. Одним из парадных помещений является расположенное на втором этаже фойе, в которое из вестибюля ведут облицованные мрамором лестницы с металлическими литыми ограждениями. Через двухсветный арочный проем открывается вид на площадь Победы и обелиск с Вечным огнем у основания. Здание театра получило статус Дворца культуры и техники им. 1100-летия города, однако в нем постоянно гастролируют столичные и областные театры.
Дом культуры в Вербовском поселке строился по типовому проекту, но применение высококачественных отделочных материалов (мрамор, гранит, полированное дерево и др.) позволило создать одно из лучших зданий среди построенных в последние десятилетия. Его главный фасад выходит на небольшую площадь, где в праздничные дни проводятся митинги и демонстрации. В центре площади установлен памятник В. И. Ленину. Благодаря удачному сочетанию архитектуры со скульптурой и зелеными насаждениями в центре поселка появился запоминающийся ансамбль. Вблизи Дома культуры среди лесного массива построено здание школы (архитекторы Г. Леладзе и В. Степанов). Незначительные по сравнению с типовым проектом изменения в планировке школы, современное оборудование кабинетов и классов, мозаичное панно в рекреациях, высококачественная отделка были высоко оценены общественностью, а макет школы демонстрировался на Международной выставке в Монреале. В годы Великой Отечественной войны 28 705 жителей города и района встали на защиту Родины. Каждый третий не возвратился с полей сражений. 26 муромцам присвоено звание Героя Советского Союза. Всему миру стал известен подвиг летчика капитана Н. Ф. Гастелло. Именами Героев Н. Ф. Гастелло, П. Г. Лаврентьева, В. И. Филатова названы улицы города. Имя Гастелло присвоено стадиону «Локомотив», средней школе.
На площади перед вокзалом создана архитектурно-художественная композиция, посвященная Н. Ф. Гастелло. В центре композиции установлен бюст Героя, созданный белорусским скульптором А. О. Бембелем в 1943 году. Динамическая композиция выражает напряжение сил и воли человека, идущего на смерть во имя победы.
В память жителей Вербовского поселка, погибших в годы Великой Отечественной войны, создан мемориал, установленный на оси главной магистрали, соединяющей поселок с городом. Благодаря удачно найденным пропорциям и размерам композиция органически вписалась в городскую среду.
Новые веяния в архитектуре и изобразительном искусстве создают предпосылки для творческого содружества архитекторов, скульпторов, художников, которым в ближайшие годы предоставляется возможность создания городской среды на более высоком художественном уровне. Одной из неотложных задач является реставрация памятников архитектуры с их использованием для культурных целей. После проведения реставрационных работ Муром должен занять надлежащее место в Золотом кольце России.